Сказания земли Ингесольской - Страница 16

— Молчи, варак, и бери!

Что делать, взяла. И правильно сделала, конечно: назавтра ударил нешуточный мороз. По крайней мере Ирене он таким показался.

Оннегирский полушубок мехом внутрь, но под влиянием цивилизации — с застежкой на четырех крючках, два изнутри, два снаружи, — по сравнению с синтетической курткой был тяжел, как средневековый доспех. Зато грел, как печка. Собственно, теперь могли замерзнуть только коленки. Велке объяснила, что на ноги надо бы меховые чулки, но у нее нету. Сойдут, впрочем, и вязаные рейтузы… у тебя есть рейтузы? Так, девочка, вот шерсть, вот спицы, садишься и вяжешь. Невелика наука. Это тебе не шубу тачать… хотя тоже не вредно было бы научиться. Такие, как здесь, меховые одежки нигде не купишь, люди сами шьют.

И действительно, вязание далось ей легко — лед на Ингелиме захватил лишь самое мелководье, метра на три от берега, а рейтузы были почти совсем готовы. Полосатые, белые с рыжим. Белая коза и рыжая собака. Теплые.

Сидела в библиотеке, довязывала пояс. У полок задумчиво зависли двое — Лехта колебалась между сборником сказок народов мира и "Историей авиации для детей", а дед Ыкунча выбирал себе детектив. Чтобы поневероятнее. Ирена подумала про себя, что и девочка, и старик ищут в библиотеке именно того, чего в окружающей их жизни нету вовсе. Наверняка Лехта выберет самолеты, а дед — переводную книжку со стрельбой из револьверов, беготней по крышам небоскребов и завыванием полицейских сирен на усаженных пальмами бульварах огромного города, где всегда лето. Старик будет мусолить книжку ползимы, иногда заходить в библиотеку и задавать вопросы, тыча в страницу заскорузлым пальцем. Вот установится какая-никакая связь с внешним миром — озабочусь видеоплеером и фильмами, чтобы не объяснять, сколько этажей в небоскребе, как выглядит пальма и что такое лифт, а просто показать — и все. Вертолет появится не раньше, чем уймутся метели, пока список составить, что ли — чего мне не хватает в моей просветительской работе…

Заскрипели ступени на крыльце, шваркнул веник, сметая снег с унтов, бухнула входная дверь.

— Орей, — сказал вошедший.

Лехта уронила "Историю авиации".

Ирена подняла голову от вязания и выпустила спицы из рук. Медленно встала, неизвестно зачем.

— Орей, шаман. Что тебя привело?

— Я не по работе, ты же видишь, — засмеялся шаман. — Спецодежду оставил дома. Зачем ходят в библиотеку, охо-дай? За книгами. Я тоже.

— Ире, запиши мне книжку, и я пойду, — пискнула Лехта, осторожно косясь на нового посетителя.

— И мне, — сказал дед Ыкунча.

— Занимайся своими делами, я пока пошарю по полкам, — шаман отошел к стеллажам.

— Спасибо за разрешение, — проворчала Ирена.

Дробью прокатились по ступенькам шаги Лехты, неторопливо прокряхтели доски под ногами старика. Повисло молчание. Потом зашуршала страница — шаман листал толстый том возле полки с книгами по искусству.

Ирена подумала немного и снова взялась за спицы. Две лицевых, две изнаночных. Две лицевых, две изнаночных. Пальцы немного дрожали, и петли соскальзывали.

— Ты вызвала настоящий переполох в Нижнем мире, — сказал шаман. — Не чувствуешь?

С левой спицы слетели сразу четыре петли.

— Какое дело до меня Нижнему миру, что ты несешь…

— Если хочешь, вкратце объясню, — взял табурет, сел у торца Ирениного стола, отодвинув локтями каталожные ящики. — Ты — соблазн для малых сих.

— Я?!

— А кто ж еще… Будто ты только что не размышляла о фильмах про дальние страны.

Ирена не стала спрашивать, откуда он знает.

— Людям известно, что мир куда шире, чем наш лесной район, но они не думают об этом, пока им не напомнят. Ты — напоминание. Духи беспокоятся.

— И… что? — девушка оставила попытки подобрать петли и бросила вязание на стол. — Разве я одна — напоминание? Будто дети не учатся в интернате, будто парни не уходят служить в армию…

— Конечно. И многие больше не возвращаются. Да я сам, скорее всего, не вернулся бы, если бы не сошел с ума. У них там сейчас такие дрязги, у духов наших, что просто ой. Я не все понял, честно. Но охон-та Кулайсу ссорится с охон-та Тонереем, а предмет ссоры — ты.

— Хозяин вод с Хозяином леса? Из-за меня? Ланеге, ты смеешься надо мной.

— Если бы. Можешь мне не верить, охо-дай, но… знаешь, будь осторожна. Внимательно смотри под ноги, не ходи в лес по темноте… И еще — вот, держи.

Потянул через голову кожаный шнурок. Из-за ворота вынырнула округлая деревяшка со сквозными прорезями.

— Защита сомнительная, но лучше, чем ничего. Голову наклони, сам надену… Я эту штуку чувствую, так что, может, даже услышу, если понадобится… В конце концов, я сам тебя сюда заманил, я за тебя отвечаю… Ну все. Я возьму книжку, вот эту.

Ирена передернула плечами и встряхнула головой, отгоняя ощущение его пальцев на своих волосах. В голове гудело. "Пока не сошел с ума"… "сам заманил"… Я свихнусь тут с тобой, шаман, и даже не замечу. Но сказала только:

— Почему-то мне кажется, что ты не записан в библиотеку.

— О, ты прозорлива, охо-дай… Что нужно заполнить?

— Вот, держи читательскую карточку. Имя-фамилия, если у тебя есть фамилия, конечно, профессию можешь не указывать, да и адрес тоже, но должна же я куда-то вложить формуляр.

Только когда он вышел, запахивая на ходу обычную оннегирскую куртку, "не спецодежду", Ирена взяла в руки заполненную карточку. Строчки прыгали перед глазами.

Имя, фамилия, образование, профессия, адрес.

Петер Алеенге, неоконченное высшее, шаман. Ингесольский район, Тауркан, о. Чигир.